26. О везении
(Кладовка (проза, не вошедшая в рубрики))
Однажды Луноликий Петрушин собрался с друзьями в лес на пикник. – Когда вернешься? – строго спросила Безграмотный Фригидный Зайчуган. – Непоздно, – пообещал Луноликий Петрушин. – Тогда купи молока и хлеба. Смотри, не забудь! – Безграмотный Фригидный Зайчуган погрозила пальчиком. – Я буду стараться! Супу свари! – выпалил Луноликий Петрушин и юркнул за дверь. Луноликий Петрушин вернулся, действительно, не поздно – светало. После долгих скрежещущих ковыряний ключом в двери он зомбиобразно двинулся по квартире, оставляя плечами вмятины в стенах и расшвыривая одежды. Условный рефлекс сработал – на кровать удалось попасть точно. Луноликий Петрушин сладко всхрапнул и затих. Пробуждение Луноликого Петрушина было ужасным. Шершавый как кирпич язык не помещался во рту, в глаза, при попытке их открыть, били злые зеленые искры… А еще что-то сверлило мозг. Прицельно и настойчиво. Луноликий Петрушин застонал и разлепил веки. Так и есть – это была Безграмотный Фригидный Зайчуган. Она стояла, уперев кулаки в бока, возвышаясь над миром, как Джомолунгма, и смотрела взглядом Медузы-Горгоны. Луноликий Петрушин попытался заслониться ладошкой, но бессильная рука плетью шлепнулась на постель. – Где молоко и хлеб? – раздельно произнесла Безграмотный Фригидный Зайчуган. – Пить… – хрипанул Луноликий Петрушин. – Ванну… – Ну, ты, Петрушин, и говнюк… – с оттенком некоторого даже изумления протянула Безграмотный Фригидный Зайчуган. – Неизвестно где шлялся, неизвестно когда явился, весь грязный, разит за километр – и теперь сюсю-рассюсю над ним, и водички ему подавай, и ванночку сделай, и супчику горяченького, не то, гляди – помрет!.. А потом за пивком сбегай, шмотки постирай! – Безграмотный Фригидный Зайчуган решительно вздохнула. – Короче – никчемный ты тип, ничего сам не можешь, и доверить тебе ничего нельзя! – Зато мне очень повезло с женой, – глухо сказал Луноликий Петрушин и накрылся одеялом. – Ну, так вот, везунчик – я тебя теперь буду готовить к самостоятельной жизни!