Вот место смерти колдуна:
Поленья, хворост,
На казнь приехал кардинал,
Хоть сырость, морось…
В толпе, собравшейся вокруг
Никто не плакал:
Сердец неровный перестук,
Зажжённый факел.
Темнеет куча дров сырых,
Политых маслом,
Как жерло дьявольской дыры,
Куда – неясно.
Ведут, ведут, раздался крик
И зашептались:
─ Ему служили упыри,
Там зло свершалось.
─ Откуда он, лицом не наш,
А тут болтали…
Так не похож на колдуна,
Мы их видали.
─ Под пытками признал он всё,
Прося о смерти.
И будет на костре «спасён»,
Уж вы поверьте!
Дознанье вёл не кто-нибудь -
Палач из Нолы!
Я слышал крики, ох и жуть,
Да, это – школа…
Вот прокатилось по толпе
- Ведут, смотрите!
И каждый вмиг оторопел:
Палач и зритель:
«Испанский» обувал сапог -
Бредёт со стоном.
Не тело, а сплошной ожог
Над балахоном.
Он тащится, кровавя снег,
Безумно глядя.
Ещё не пепел – человек
В преддверье ада.
Под скрип несмазанных кольчуг
Идёт охрана,
Ждать надоело палачу,
Кричат виллАны:
- К столбу его, скорей огня,
Пусть там колдует!
У нас как зря не обвинят,
Не скажут всУе.
Святейший трибунал решил
Не петь анафем,
А – пожалел, приговорил
К аутодАфе.
Толпа беснуется: - пора!
Проклятья, шутки…
Таков бесовский антураж
Для смерти жуткой.
А парню только двадцать семь,
Он не отсюда.
Простой пилот хроносистем,
Работа – чудо!
Гонец из будущих времён
К далёким предкам
Был выдан, схвачен, обвинён
И брошен в клетку.
Хоть до рожденья пять веков
Ему осталось,
Сожгут, как жгли еретиков,
Толпе на радость...
Вот повели его к столбу,
Священник рядом:
─ Покайся, сыне, и мольбу,
Услышат. Яду
Перед сожжением дадут,
Умрёшь без боли.
Ты не окажешься в аду,
Твой грех замолим.
Целуй распятье, помолись,
Очисти душу,
Хотя бы раз перекрестись,
Меня послушай!
Колдун очнулся: мутный взгляд
Упёрся в небо:
─ Я каюсь, принесите яд,
Но раньше – хлеба!
Глотал, икая и давясь -
(не ел неделю),
А крошки часто, прямо в грязь
Из рук, летели.
Он хлеб крошил не просто так,
тем звал подмогу.
Сигнальный код: дела - "табак",
друзья - в дорогу!
Вздохнул: ─ ну вот, теперь я ваш,
Казните, гады!
Поймав опять мужской кураж,
Не ждал пощады.
Стоит, прикованный к бревну -
Кляня подонков,
А рядом факел полыхнул,
Упав в соломку.
О лёгкой смерти договор
«Забыл» священник.
Для колдунов конец не скор,
Без исключений.
Палач от злости завизжал: ─
Опять погасло!
Поднялся с места кардинал:
─ Подлейте масла!
─ Ты - за соломою в амбар,
Беги скорее…
Вдруг появился хронокар,
Во тьме белея.
Колдун исчез, обвисла цепь,
Толпа застыла,
А на дрова, в людском кольце,
Со страшной силой
Ударил град, вбивая в грунт,
Всё, что дымилось.
Как Божий гнев и Божий кнут
Как Божья милость...
В стихотворении использовано два авторских ударения: вместо "аутодафЕ" - "аутодАфе", вместо "жерлО" - "жЕрло", также я знаю, что солому хранят не в амбарах, а в овинах, но... Так написалось.