Зажмите этому стоику рот,
Пусть не поет.
Пусть он живет согласно царской чеканки,
По лекалам лучших портных Лефортово и Лубянки.
Нет – умрет.
Или свихнется от страха.
Дайте поддых, чтоб он подох, собака.
Крики, крики в феврале,
Научил февраль не верить.
Под шальной парад-алле
Смерть спокойно входит в двери –
С белой скрипкой, в колпаке
Палача из куклусклана,
И зажата в кулаке
Роза мира, мира рана:
- Я за стоиком пришла,
Не ему сейчас рядиться, -
(А у смерти два крыла,
А у смерти – смерть в петлице), -
Страшен каменный мешок -
Низко, сумрачно и сыро.
От меня – на волосок,
Вечность – от жены и сына…
Бом-бом-бом-бом –
Час двенадцатый, день сотый,
В казематах недобор,
В кулуарах – виски с содовой.
Задушевная беседа:
- Дело номер…
- Тело номер…
- А сегодня до обеда стоик помер.