- Заключенный 21072, на выход!!!
Комната растворялась, расползалась, как лист бумаги под дождем, превращаясь в сырую, холодную, серую камеру.
- На выход!
Голые бетонные стены с желтоватыми мерзкими пятнами, о происхождении которых даже подумать было жутко...
- На выход!
…тошнотворный запах параши в углу - запах, от которого темнело в глазах и кружилась голова...
- На...
…и нестерпимо яркая люминесцентная лампа на потолке...
- ...выход!!!
Звяканье наручников. Бесконечный коридор. Режущий глаза белый свет. Гулкие шаги. Железное эхо. Железные решетки камер справа. Железные поручни слева. Ослепительная вспышка боли.
- 21072! Идти прямо! Не глазеть по сторонам!
Шаги... Тяжелая железная дверь. Кто-то проверил, заперты ли наручники и цепь на ногах. Несколько коротких фраз по интеркому. Гудение и скрежет. Маслянистый щелчок.
Дверь открылась, и за ней показался небольшой внутренний двор, окруженный высокими бетонными стенами. Подчеркнуто чистый, слишком чистый бетонный пол, полустертая белая черта у одной из стен. Пять или шесть человек с ружьями в серой тюремной униформе стояли возле противоположной стены. Его подвели к белой черте.
- Заключенный 21072, знаете ли вы, что вас ожидает?
- Да, - спокойно ответил он.
- Хотите ли вы исповедаться или помолиться перед смертью?
- Нет.
- Ваше последнее желание.
Он осклабился, обнажив неровные желтые зубы.
- Чтоб вы все сдохли.
- Понятно. Встаньте лицом к стене.
Он прислонился лбом к холодному бетону. Стена была вся в выбоинах от пуль и тоже неестественно чиста. Удаляющиеся шаги за спиной. Резкие лающие команды. Лязг затворов. Он закрыл глаза и откинулся на сиденьи. Все же нельзя так распускать воображение. Слишком реальной была эта серая бетонная стена, запахи сырости и смерти, ощущение направленных в спину стволов. Он посмотрел в окно. Автобус несся сквозь бесконечную степь вперед, вперед, к огромному шумному городу. Там, далеко впереди - широкие людные улицы, свет фонарей, громкая музыка. Там, впереди - скромная уютная квартирка на верхнем этаже старого дома, запах готовящейся еды, запах семьи. Там, впереди - Крошка Нелли, миниатюрная, подвижная, улыбчивая. Самая большая и, видимо, последняя любовь в его жизни. Там Дэйв, этот ураган, шумный, непоседливый и так похожий на него самого...
Несколько секунд он глядел в окно остановившимся взглядом.
- Милый, ты о чем-то задумался?
Он повернулся к ней всем телом и на мгновение утонул в ее бесконечно глубоких черных глазах. Она улыбнулась, ее лицо приблизилось, ее губы коснулись его губ... Свет померк, музыка затихла - и только звон в ушах, подгибающиеся колени, плывущая перед глазами комната. Бешено заколотилось сердце.
- Нелли, - прошептал он.
Раздался выстрел.