Его вела слепая вера бунтаря
И та уверенность в финальной правоте,
Перед которой расступаются моря
И проявляется дорога в темноте.
Он перестал считать рассветы и шаги.
Была лишь цель и бесконечно длинный путь.
Его молитвой было: «Боже, помоги,
Позволь дойти и лишь одним глазком взглянуть».
…И он дошел.
Ему понадобился час:
Взойти наверх и совершить простой обряд.
Он посмотрел куда-то вверх в последний раз
И убедился: звезды все еще горят.
В неспешных мыслях обо всем и ни о чем,
Он ждал рассвета – и когда настал рассвет,
Он с первым солнечным рассеянным лучом
Увидел то, что было смыслом этих лет.
Он сознавал, что это – финиш и предел,
Что затянулась жизни мертвая петля,
И не дыша, во все глаза глядел, глядел,
Как расстилается внизу его земля.
Один как перст над человеческой рекой,
Не помня более ни близких, ни друзей,
Он написал на камне дрогнувшей рукой:
«Мой Бог,
Я, кажется, добрался
Моисей»