Рождественское (Лирика / пейзажная)

Когда Господь взбивает свою перину,
земля покрывается белым прохладным пухом.
Все задирают головы, навостривши ухо,
слушают это небо, становятся балериной
(с тоненькой талией, длинными льняными ногами),
раскручивающей фуэте на озябших пальцах.
Небо сверху стянуто туго в пяльцы -
иголка сначала тычется, очертя предместья,
и кто-то с другой стороны вышивает красивый крестик
очень большими, слишком большими для нас стежками.

Солнце, не поднимая глаз, гладит по голове вечер.
Задернуты занавески на окнах с крестами рамы.
Странный усталый ангел гасит зачем-то свечи
и крестит входящих в комнату так, будто он тот самый.

Когда Господь на небе взбивает свою перину,
на землю падает пух. Мы зажигаем звезды.
Только затем, что сегодня срок и, наверно, поздно
куда-то ещё спешить игрушечной балериной.
Ведь это Сочельник – это чудесный вечер.
И ты ему веришь, будто с тобой не станет,
крестишься мелко, часто, и задуваешь свечи,
а снег продолжает свой белый прозрачный танец.

Люди выходят из дому, не запирая двери,
смотрят на этот, большими стежками, крестик
и говорят "О, Господи, сохрани мне веру",
и молча идут по городу, ряженому невестой.

Сочельник затянет небо покрепче в пяльцы,
поднимает руку ко лбу, сокрестив три пальца,
зажжёт для волхвов звезду, выдохнув волшебство, -
так случается Рождество.

© Елена Шилова, 22.12.2008 в 12:09
Свидетельство о публикации № 22122008120934-00087828 на Grafomanam.net
Читателей произведения за все время — 13, полученных рецензий — 1.
Голосов еще нет