мухи, будто картечь бронзовая, гулко бьются в лазурь и перламутр; и не одиночки-мухи, а племя, и не племя уже, а пламя, - яростный бык-тур прожигает рогами врата утра розового, лишая время сладкого шанса сна, приглашая заспанную красавицу на еще один тур вселенcкого вальса.