Умерла молодой не душа, так Лохвицкая Мирра,
Только разница мнима, я верую - значит пою.
Сколько было ненужных словес к сотворению мира,
Но отточенный слог так смешон в буржуазном раю.
От сиротских утех до оплаченных кровью уловок,
Пропиваю традиции, сера кипящая - свет.
Умерла молодой, а последний поэт зол и ловок,
Потому для него Черубин и половников нет.
Все земные слова - это формы надгробного плача,
А иные порой как-то мимо проходят, увы.
Коротаю свой век, о других с подозреньем судача,
Черубина - пучок опоздавшей к расцвету травы