Последним стал незримый оком бой, И попусту растрачены усилья, И вечевого колокола вой Витает над растерзанной Россией.
И поезд вновь колёсами стучит Среди снегов, обратно… К Могилёву. И торжествуют орды саранчи, На сцену выходя из-под покрова.
Мы не сдались, но кровью истекли В бессмысленной, навязанной нам схватке. Мы продержались столько, сколь могли, Честь сохранив, без игр со смертью в прятки.
О, как несчастна, как разбита ты, Переживая страшные цусимы, Скатившаяся с горней высоты, Измученная распрями Россия!
О, как давно наточен нож остёр! И обращён орёл твой в капореса. И в спину расстреляли нас в упор, И на могилах заплясали – бесы!
Они глумились прямо нам в глаза И праздновали горе Порт-Артура. И, вот, пришла великая гроза, И нами правят их теперь фигуры.
В них ненависть бурлила с давних пор, И бредили со страстью гильотиной. И, учинив безжалостный террор, Пиявки сокрушили исполина!..
Всевластие циничных болтунов, Предателей, ничтожества и мрази. Без Веры, без Царя, среди врагов Страна скатилась в тьму и безобразье.
И закричали громко: Всё на слом! И зацвели кровавые парады. Нас линчевали тем февральским днём На улицах безумных Петрограда.
Нас не взяла немецкая шрапнель, Не потонули в прусских мы болотах, Нас погребла февральская метель, Растерзанных толпой, а не народом.
Верны присяге, крест несли мы свой И у врага пощады не просили. Но колокол зловещий вечевой Отпел нас и Великую Россию!