Я самый живой из тех, кого никогда не было, Кому рукоплещут парадные, кто глух от смерти. Каменею берегами от Иордана до Эболы, Лишаясь движения, бесцельности, тверди. Полыхал бы и Фебами, да не бьётся фабула… Не в первой лиргерою сквозящее небо. Не под стать оно ныло, давило и падало. Я продолжался в аллегро, даже немо и слепо. Я измазан в акварели, исписан в папирусе… Медаль без сторон не клянёт, не жалует. Мной асфиксирует планета как вирусом, Задыхается Бог моей овидиевой аурой. Эта ночь захлебнулась звёздными болезнями, Этот день, как разверстая блудница на паперти, Этот человек набит, как дурак, песнями – На такие маршруты всегда полно скатерти. На таких одноглазых любо дорого молиться, Такими хоть глотку затыкай, хоть прорехи В своих дырявых до чёрта традициях, В хрипоте своего идиотского смеха. Не такая и оскомина: полмиллиарда вдохов… Далеко не лишних сжигают азартом… Посчастливится, если позволят издохнуть, Померещится, если сейчас или завтра.
Кто истекал Эвклидом – на Эвклида… Кто целовал землю – в землю… Кто обжирался солнцем – к Аиду… Кто выворачивал глотки – внемли…