Шла по свету Любовь. И в одном городе увидела она дом за высоким забором. На калитке висела табличка «Имеются свободные места». Уставшая от долгих странствий Любовь нажала на едва заметную кнопочку слева от ручки. Калитка быстро распахнулась, словно с обратной стороны только и ждали, что кто-нибудь позвонит. Стоящее в дверях Одиночество выглядело несколько усталым, но добродушным. - Добро пожаловать в мой дом, - сказало оно, пропуская гостью и показывая свободные апартаменты. – Располагайтесь. Вот ключи от Вашей комнаты и входной двери. Комната находилась на первом этаже, обставлена всем необходимым, была чиста, но слегка мрачновата, наверное, из-за мелко ажурных решеток на окнах. Немного отдохнув, Любовь решила осмотреть дом, но двери остальных комнат оказались закрытыми на ключ. Подумав, что остальные постояльцы гуляют, она спросила у проходившего мимо Одиночества: - Не будете ли Вы столь любезны, ознакомить меня с распорядком дня, ужасно не люблю опаздывать. - Ну что Вы!- грустно ответило Одиночество, - С тех пор, как состарились мои родители, в доме редко бывают посетители. Так что Вы можете жить здесь по собственному распорядку. От грусти, звучавшей в его голосе, Любовь зябко поежилась, так холодно и неуютно показалось вдруг ей в этом доме. «А каково же здесь бедному Одиночеству? Я должна как-то помочь ему, отогреть его, сделать его дом светлее и радостнее» И Любовь окружила Одиночество своей заботой и вниманием. Однако все ее попытки убедить его отказаться решеток на окнах, выбросить весь хлам из пустующих комнат, раскрыть все двери и окна, чтобы впустить свежий воздух, оказались бесполезными. Одиночество никак не соглашалось расстаться с вещами, напоминающими ему о тех, кто когда-то занимал эти комнаты. И неважно, хорошие это были воспоминания или нет. А решетки, убеждало оно, надежно защищают его от чужого вторжения. Шло время, Одиночество привыкло к присутствию Любви в своем доме и перестало относиться к ней настороженно. Но ее веселый и общительный нрав не мог довольствоваться обществом одного только Одиночества, у которого, как выяснилось, совсем не было друзей, а соседей оно на дух не переносило и ни с кем толком не ладило. (В отличие от Любви, быстро со всеми подружившейся, старающейся чтобы и Одиночество не замыкалось в себе, а научилось общаться, стало веселым и добрым.) Но Одиночество считало по-иному, и, постепенно, под различными предлогами, старалось прекратить какие-либо отношения с окружающими, находя в них всякие недостатки и приписывая им те слова и поступки, о которых они даже и не помышляли. Оно все время старалось подчинить Любовь своей воле, до предела сужая круг ее общения. Видя, что Любовь становится все печальнее, Одиночество стало изводить ее своими подозрениями. - Ах, ты меня совсем не любишь, если общения со мной тебе недостаточно, если готова выбросить на помойку все, что так для меня дорого. Убедившись, что ничего изменить не в силах, Любовь однажды просто исчезла из его дома. А у Одиночества появился очередной повод для жалости к самому себе и жалобам на судьбу, жизнь и вероломную Любовь.