Любовь и жизнь уныния не терпят,
Природа их – фонтан и фейерверк
Они не знают жалости и смерти,
Пока последний отсверк не померк
***
История стара, желты страницы:
Старик влюбился в юную девицу,
И о взаимности мечтает, но она
Совсем, совсем другим увлечена.
Жизнь любит жестко пошутить. И то,
В чем бедолага по уши увяз,
Извне похоже на дешевый фарс,
На пасквиль, водевиль, гиньоль, НИЧТО…
Сюжет, прокрученный природой много раз.
И все истории – сплошной «Сатирикон».
В лучах софитов зорких юных глаз
Старик действительно и жалок, и смешон.
Смешны его ужимки и прыжки,
Глупы усилия казаться повесомей…
Воистину – гала-концерт в дурдоме,
Под гогот, улюлюканье, смешки…
Конечно замечательно, мой друг,
Когда от хохота ложатся все вокруг!
Да я бы сам смеялся первым, как дурной,
Когда б все это было не со мной…
***
Я, старый пес, влюбился, как щенок.
Да так, как фетишисты любят фетиш.
Готов вылизывать подошвы милых ног.
И ладно – пнешь, страшнее – не заметишь.
Еще страшнее – поведя плечом,
И улыбаясь мягко, деликатно –
Чтоб не обидеть! – скажешь: «Вы о чем?
Все это так ненужно, так нескладно»
В моем мозгу роятся голоса,
Твердя, что это глупо до предела…
Да знаю я! Всех лучше знаю сам!…
Но что, скажи на милость, что мне делать
Когда луч солнца в волосах твоих
Играет так восторженно и звонко,
Что заглушает все – не только их.
Я превратился в малого ребенка,
Который всезабвенно и нахально,
Не зная свойств ни времени, ни туч,
Поймать пытается руками этот луч,
Не веря в принципе, что это нереально.
***
Все – и без колебаний – я отдам
За то, чтобы вдохнув твоё дыханье,
Почувствовать, как по твоим губам
Скользнут остатки трезвого сознанья.
Увидел я разлет твоих волос –
И все предохранители сгорели
И сердце, как движок, пошло вразнос:
Душа рванулась к вожделенной цели –
Не важно, достижима ли она!
Куда, куда важнее достиженья
То, что она – и лишь она одна
Дает возможность нового движенья
Дает возобновление души,
Решимость заплатить любую плату,
Забыть о времени, плевать на муляжи,
И снисходительно смотреть в глаза закату
Чего ж я, Господи, как будто мне семнадцать,
«Прижмет ли к сердцу, к черту ли пошлет»?!
Так или так – но всем нам приземляться.
Поэтому – разбег!
Прыжок!
Полет!…
***
И вот ответ: да просто нелюбим.
Как приговор – нелепо спорить с ним:
На крыльях у любви – багряная кайма.
Её почти немыслимо поймать.
А если даже и поймать, то, чччёрт,
Что скажешь делать с пойманной любовью?
Знать все движения её наперечёт
И ключ от клетки прятать в изголовье?
Любовь и разум – недруги лихие.
В союзниках у чувства – все стихии,
Но ум и воля держатся, пока
Способны сердце удержать в руках,
Чтобы оно не разорвалось вдруг
И не смело все прочее вокруг
Рассудок, друже верный, подскажи,
Подкинь спасительную пару-тройку мыслей
О тщетности охот на миражи,
О «бес в ребро» и что-то в том же смысле.
Ведь ты же можешь чувства обуздать,
Молясь, чтобы не лопнула узда,
Не выжгла волю жаркая нужда!…
Когда ждать нечего – осталось только ждать
Я буду, буду ждать. Чего – и сам не знаю…
Нет, все же знаю: где-то там, за краем
Реальности иллюзии мечты
Все вдруг изменится – меня полюбишь ты….
***
Вот вам и весь рассудок! И несет
Мне крышу прочь судьба моя хромая.
Я понимаю, понимаю все –
И не могу понять. Не понимаю –
Так жжёт, так горько, что закатный свет
Вот так возьмет и просто так погаснет…
Да, глупо было выйти в бурю, спору нет,
На старом судне с древнею оснасткой.
У капитана сдвиг по фазе – за версту
Заметно это среди прочих суден.
Уж лучше б оставался он в порту,
Тем самым сохранив немало судеб.
В прозрачной ласковости взгляда твоего
Я слышу гром финального аккорда.
Он милосерден. В холоде его
Есть смысл и доброта мизерикорда,
Которым срублен якорный канат,
И тем пресечены любые стоны.
Я вышел в море, я иду в закат –
Салютовать любви.
Потом открыть кингстоны.
***
Любовь – как жизнь – уныния не терпит!
Вся суть её – фонтан и фейерверк!
Она не знает жалости и смерти,
Пока последний отсверк не померк.