Не простившись с женой, он ушел на войну; Был уверен, за правое дело. Твердо знал, что от белых спасает страну, И за это сражался он смело. Сколько было боев, сколько крови лилось, Сколько было израненных судеб. Сотни выжженных сел ему видеть пришлось, Больше этого видеть не будет. По бескрайним степям, «белых» гнал его взвод, Окружили, враги не прорвались. Всюду пули свистели, строчил пулемет , И без всадников лошади мчались. Но один ускакал, он помчался за ним, Рубанул его шашкой с размаха. Всадник навзничь упал, вся рубаха в крови, Только это отцова рубаха. Как на свадьбу ему ее вышила мать, С этих пор, он носил ее всюду. Над отцом он склонился, лишь смог прошептать: «Как же, батя, я жить теперь буду?» Расстегнул кобуру, палец лег на курок, Произнес: «Вы простите, родные». Пуля, словно ждала, и пробила висок, Лишь качнулись цветы полевые. Всех убитых собрали, кто свой, кто чужой, Похоронены, в общей могиле. Сколько судеб загублено этой войной В, никому непонятной России.