Белошвейка моя ослепшая, что ты тычешь тупыми иглами В полотняные души! Как тебя именуют-то – мойра, парка ли? – Ну скажи без утайки, нравится развлекаться такими играми? Усмехаешься…Кто ж признается - хоть под пытками, хоть под палками… Я молилась тебе, наивная, я считала тебя богинею, Сострадала, жалела…глупая! кто сказал, что на небе плохо-то? Не случайно зрачки подернуты вечно хладным белесым инеем, А душа не поет – ей незачем! – отзываясь бесовским хохотом. По-совиному в ночь планируя, хрипло стонет над заболоченным Руслом тянущегося времени (знать бы только, откуда именно Истекает оно!) …но снова ты шьешь то черным, то позолоченным. Позови меня, назови меня – я не помню себя по имени, Эй, швея! Завершай – наматывай, да отхватывай нитки…Ножницы На столе, ты проверь, наточены? Дай холстину судьбы, отмерь ее – К черту вышивку! Я для росписи отнесу полотно художнице. Ну, а если не хватит краски ей - пусть возьмет из моей артерии…
Продолжение от Алексея Порошина - "Монолог белошвейки": http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/44310/