Как одиноки вы,
безумная волчица!
И в море нелюбви
вам плыть - не научиться,
и к проискам своей
судьбы вы безразличны,
и вы дерзите ей
восторженно и лично.
Good by, my love! Good by! –
нет фразы тошнотворней;
и чей-то нудный лай
от надписи заборной
уже не отличить,
и в холод безразличья
вы тщитесь облачить
возвышенное – птичье...
Он отравил вам век
бездушием, как серой, –
ваш чёрный человек
или - точнее - серый;
тот, кто не волк, а пёс
до глупости блудливый,
кто недостоин слёз
сердечного разлива.
Он недостоин, но
какой-то подлый кинщик
заводит вам кино
тоскливое, как прыщик.
И, выжав, как бельё,
заплаканную память,
он серого «моё!»
пытается заставить
Внушить вам, чтоб связать,
как буйного в кровати,
и мучить и терзать.
Но вы кричите: Хватит!
Не надорви пупок,
служивый искуситель!
Уже не страшен волк
и пёс и доноситель.
Ведь там, где запоёт
по-птичьи одиночье,
Пречистый Дождь зальёт
всё грязное – всё волчье.
Good by, my love! Adios!
Мне самоуваженье
не лишнее, как слёз
земное притяженье.
И стоит здесь пройти
лишений путь-дорогу,
чтоб чистою прийти
к любимейшему Богу.
4.06.07
© Copyright: Фатима Цаголова, 2007
Свидетельство