Река. Пароход. Над широкой рекой
Срастается с ночью ольшаник нагой:
В нависшую тьму провожатый,
Молчит он вослед виновато…
Плывёт пароход; уходящие вспять,
Два берега тают. А нам повторять,
Что нет беспощадней расплаты,
Чем памяти оттиск щербатый.
Лес ломаных вдовьим бессилием фраз
Вздымается к небу, как иконостас.
Не той ли бедой виноваты,
Что молимся вновь на утраты?
Аминь. Нам не вырваться за немоту.
Гудок над водою: уйду я, уйду…
И таем мы в гуле прощальном,
Врастая в сиротский ольшаник.