Мягкий блеск позолоты. Муаровый шелковый шарф на покатых плечах. На коленях - перчатки да веер. За окошком купе отсиявшее солнце ржавело и рассеянный свет был горяч и как будто шершав. Он - безмолвен и робок. Она - безыскусно-тиха и немного кокетлива. "Завтра мы сходим к обедне - помолиться за папеньку. Только бы выжил!.. Намедни приезжала кузина. Расплакалась - от жениха, говорит, ни словечка. Даст Бог, все вернутся к зиме. К холодам всё закончится, правда ведь? Что ж Вы молчите?" Пальцы слепо метнулись в беспомощном жесте защиты (Сохрани и спаси!) и упали... А он не посмел прикоснуться к руке. Промолчал. И всю ночь напролет под молитву колес "к-хо-ло-дам-к-хо-ло-дам-все-вер-нут-ся" новый китель одёргивал нервно мальчишка безусый.