Тя выволокли из подклети
И затянули чепь на вые.
Твои запястья восковые
Обвили с воем волчьим плети.
И позабылись, аки сказки,
Злачены мужнины кареты,
А государевы приветы –
Всего лишь крохи царской ласки.
Монарши милости на коже
Саднят и жгут порфирным следом.
Прости ему, Исус. Не ведал
Он, что творят с рабою божьей.
От протопопа Аввакума -
Ни утешенья, ни прощенья.
В Московии метель по-щеньи
Скулила – тонко и угрюмо.
А во палате Грановитой
Царь со царицей, в горностае,
В щепоть сложили три перста и
Благословляли московитов.
Тащились дровни по престольной,
И клячу понукал возница.
Пытала тело власяница,
Душила душу боль. Невольно
Из горла вопль тянулся слезный:
- Ох, пропадешь ни за понюшку,
Кровиночка, сынок, Ванюшка!
И стыли в воздухе морозном
Плевки и хохот разъяренной,
Охочей до потехи черни.
Но созывало люд к вечерне
Двуперстие непокоренной.
6.12.07