О, нас казнили не вчера, но как же те, на сих похожи, офицера, офицера, глаза пусты, ремни из кожи, и пепел тлеет на губах в привычке сбрасывать без гроба, и спят безвестные во рвах, в обнимку, будто в танце оба ведут посмертную кадриль, дырявый мех аккордеона в беззвучной астме сыплет пыль на дно мертвецкого салона, и то-то весело внутри, танцует братская могила, кого на два, кого на три, рука чекистская сложила…