В чертогах подземных брат Зевса царит
С женою своей Персефоной.
Там реки текут Ахеронт, Стикс, Коцит
И воды реки Леты сонной.
В полях жизнь без света и счастья клянут,
Средь бледных цветов асфадела,
Все умерших души и, плача снуют,
Туда и сюда то и дело.
Нет выхода к солнцу из этих полей:
Его сторожит пёс трёхглавый –
То Кербер ужаснейший с гривою змей,
Покрывший себя чёрной славой.
И душ перевозчик, суровый Харон,
За плату и то не возьмётся
Назад их везти через злой Ахеронт,
Туда, где сияет луч солнца.
У трона Аида – Минос, Радамант –
Они царства умерших судьи;
И тут же, у трона, бог смерти Танат,
Боятся которого люди.
Он с чёрными крыльями, в чёрном плаще,
С мечом, исторгающим души,
Летит к умирающим, словно кощей,
Волос прядь чтоб срезать с макушек.
Крылатые Керы с Танатом стоят –
Сражения ждут, чтоб напиться
У раненных крови, пустив в рану яд,
И в душу мечтая вкогтиться.
Аидову службу несут, взявши кнут,
Эринии, мщенья богини;
Преступнику совесть и душу грызут,
Пока та его не покинет.
У трона Аида прекрасный Гипнос –
Бог сна, вечно юный сын Ночи.
Властитель забвенья и сладостных грёз –
Любой перед ним смежит очи.
Во мраке аидова царства живет
Эмпуса. Она, то и дело,
Людей, заманив, пьет всю кровь их и жрёт
Трепещущее в муках тело.
Там Ламия бродит, лишенная сна,
Чудовище с взглядом волчицы.
Крадет спящих деток ночами она,
Чтоб крови их сладкой напиться.
Богиня всех чудищ нечистых и сил,
Что злым колдовством знаменита –
Геката, блуждая во тьме у могил,
Охотится вместе со свитой.
Ужаснейший Тартар (Аидово дно) –
Жилище самой Никты (Ночи).
Великой той бездны боятся давно
И боги, и смертные очень.
Глубокие пропасти – входы в Аид;
От туда назад нет дороги.
Ужасное царство всем людям претит,
Страшатся его даже боги!