Как странно, что хотя давно за тридцать, Душа ещё наивна и чиста, Готова, словно школьница, учиться У тёплого кленового листа, У снега первого покровского сырого, У песен Окуджавы...только боль Откуда-то накатываясь снова, Душе мешает быть самой собой.