лечить дитя, пока оно мало,
чтоб позже видеть, как твоё тепло
ему становится обузой и стыдом.
И вот он судит всё своим судом
и знается с бродягами, ворами,
прикрытыми чужими именами,
играючи жонглирует псалмами
и спорит со старейшинами в храме.
И суд вершится – ловок и безлик,
и крест воздвигнут – мал или велик,
и он, растерзанный, взмывает на столбе
с последним воплем – но ведь не к тебе!
Змеиными соседскими речами
изжалена, бессонными ночами
измытана, и тайных слёз не счесть…
Но нынче слышится ей лишь благая весть.