Я лежал и думал о жизни. О жизни и о смерти. Думалось легко. В помещении было тихо, единственным звуком было тихое жужжание люминесцентных ламп. Никто не ме-шал. Мысли были отстраненные, словно и не обо мне вовсе. Хотя, может, так и было. Я думал о себе, но со стороны. Моя жизнь. Кому она может быть интересна кроме меня? Только праздным слушателям, тем, кому их собственная жизнь, или даже существование, не интересно. Возможно. Мне было интересно обдумать свою жизнь. Родился. Сам факт мало что значащий и ни к чему меня не обязывающий. Как и первые годы жизни, чисто растительное существование. Тебя лелеют, тебя кормят, тебя одевают, тебя растят. Зачем? Почему? Тебе это не известно Мотивация родителей тоже непонятна, причем им самим в том числе. И тут приходит осознания себя как личности. Оказывается ты – это не просто ты, это индивидуум, буквально во всем отличающийся от такого же индивидуума, но дру-гого, сидящего на соседнем горшке в яслях. Хорошо это? Не знаю… Даже сейчас… Но, тем не менее, эта самая индивидуальность в тебе растет и зреет, к годам 10 ты становишь-ся личностью – во всех смыслах! Хорошо ли это? Тоже не знаю… Но это закономерно. Не ставшие личностью, просто умирают… как личности… Я выжил… Какой я стал лично-стью? Думаю цельной, даже на тот момент. Взрослел, все перипетии подросткового воз-раста меня не обошли стороной. Влюблялся, дрался, ругался матом, курил в туалете, по-пробовал водки, чему-то учился, в основном жизни. И вот она – жизнь. Не много ни мало мир открытый перед тобой и при всех кажущихся барьерах открытый во все возможные стороны. Шаг, и ты в нем. Хорош ли мир? Сложно... С определенностью можно сказать только то, что он не плох – многим нравится, тем более что другого мира нам не дано уз-нать. Мир просто таков, каков он есть, не больше не меньше. Прошел по миру можно ска-зать легко, были камни, были проблемы, было все, но жизнь, на то она и жизнь, чтобы быть сложной и переменчивой, в этом то и ее прелесть. В этом-то и ее отличие от смерти. Смерть статична. Понимаешь это не сразу, многие. Как и я не понимают этого почти всю жизнь, и поэтому жизнь не ценят. Ко мне понимание пришло поздно. Что такое жизнь я понял только тут. В просторном светлом помещении, под монотонное жужжание люми-несцентных ламп, лежа на холодной металлической поверхности стола, вместе со словами патологоанатома: «Ну-с, приступим к вскрытию…»