Калитку ветхую, ольховник вкруг тенистый,
и терн по осени вкуснейший серебристый,
чеснок, морковь и северную дыню -
то кабачки, и баклажанчик синий,
укроп, который всяк у нас сажает,
что иностранцев в нашей пище поражает;
петрушку, летом столь вкуснейшую в салате -
и не ропщи на жизнь ты, бога ради,
песок то будь, иль с черной почвою болотной
в деревне путинской, глухой и безработной.
Зимой в январь, поднасолив капусты,
ты не сиди как все угрюм и грустный,
жди пенсию, коль доживешь ты, право,
в Кремле с евреев жадных и лукавых.
Пусть жирн москвич, нагнавшись за Мамоной,
мясопотам, себе пред тризной похоронной
от ковида, поев барана с блюда,
лежит в Анталье, загорая, жив покуда,
на диво западным туристам и придуркам
он деньги русские швыряет хитрым туркам.