Слишком много прозаичных передряг.
Предостаточно, чтоб в гроб свести любого.
Но поэта убивает не запой,
А скорее трезвомыслия засилье.
Вжиться в образ - да, но жить - самим собой.
Что бы ни сулили, чем бы ни грозили.
Пусть отчетливее слышно в тишине,
Как стучат по плахам топоры-бемоли -
Раз в диезах небеса по всей стране,
Он тем громче воспоет хвалу крамоле.
Но не радует, что мусор из совка
Сменит новая метла иных опричнин.
«Все не так» через года, через века
Прозвучит тем весче и категоричней.
У толпы-прокруста средний идеал.
Вот и выбор лишь из зол при прочих равных.
И где камни прадед доблестно метал,
Там гробницу для пророка строит правнук.
Угодил в оковы драгоценных риз
Тот, кто в жизни не терпел икон и рамок.
И поди пойми, попробуй разберись,
Где ирония судьбы, в чем смерти драма.
Жизнь певцов всегда отвязна и грешна.
Отпевания зато проходят чинно.
Недостаточность сердечная – она
Только повод, безусловно, не причина.
А причина, как нам позже разъяснят -
Что сердечности обыден недостаток.
Закулисно-кулуарная возня
Неизбежно, дескать, скажется когда-то.
Где мытьем костей житуха не проймет,
Там на белых мерседесах укатает.
У солей земли она всегда не мед.
Неподсудна, хоть и явно не святая.
Что попишешь – это выбор и судьба.
Петь, чтоб даже с крайних хат срывало крыши.
Убыл – ставит на пророке крест толпа.
Прибыл – ставит в высях Бог крылатый крыжик.