Поразвесились гроздья рябины
в лесу ожерельем,
Облака скрыли небо
в косматых седых лоскутах,
Всё теперь уже в прошлом,
но прошлого я не жалею,
Только жаль мне российскую землю
в церковных крестах.
Да заросшую нитку дороги,
ведущую к храму,
Журавлей, улетевших на юг,
у меня не спросясь.
Я давно уж картину пишу
на российскую драму,
Опустившись на пол пред иконой,
и тихо молясь.
Я слова подбираю такие,
чтоб не было фальши,
Разъедающей душу,
как ржа разъедает металл.
Я Россией изранен,
а что же последует дальше?
Молча жалуюсь Богу на то,
что безбожно устал
Да ещё на народ,
подбирающий вечно объедки,
На друзей, оттого,
что ночами мне спать не дают,
Но не жалуюсь я на зверей,
убежавших из клетки,
Да еще на царей, потому что царями слывут.
Поразвеселись гроздья рябины
в лесу ожерельем,
Облака скрыли небо
в лохмотьях седых лоскутов.
Прокричав с поднебесья,
меня журавли пожалели,
Я остался один зимовать
среди русских крестов.
Да к тому же задул в душу мне
обжигающий ветер,
Небосвод жутко выкрасил кровью
багряный закат,
Взгляд застыл как икона
и был как у ангела светел,
Я родился в России
и этим всю жизнь виноват.
[b]