Клевещущих козлов не досмотрел я драки.
Осип Мандельштам
С низины наплывает тьма.
Читаю книги Мандельштама,
У лампы мошек кутерьма,
К веранде тянутся каштаны.
Так вот какой он был поэт
И вот какие главы прозы.
К стеклу, как огненный валет,
Прилип листок июльской розы.
В лесу таёжном плыл ковчег,
Зверьё на нём вразброд гудело…
Не останавливало бег,
Что рифмовалось, грозно пело.
Дистрофик, труп уже почти.
Передвигает еле ноги,
Но что-то шепчет, звук – в горсти,
Слова нашёптывают боги.
В соседний он барак идёт
И пайку хлебушка несёт,
Нельзя же в гости без подарка.
Как солнце припекает жарко!
А по дороге видит он,
Как два блатных козла дерутся.
По «фене ботая», запнутся,
Для них еврей-поэт, что сон:
«Канаешь, Осип ,ты куда?
Твой кореш уж мослы откинул».
«Неужто умер? Вот беда
И на кого меня покинул…»
«Ну, доходяга, ты даёшь!
Спасибо Сталину – не шлёпнул!
Зачем ты, червь, о нём, бля, ёкнул?
К нам заходи, стишки споёшь».
На шконцы верхние залезть
Под шум губной гармошки.
Какая радость хлеб доесть,
Не уронив ни крошки.
...Он был убит. Когда? За что?
И кто посмел пойти на это?
Взамен цивильного пальто
Фуфайка на плечах поэта.
Всё испытал – и страх, и риск.
За честность поплатился.
Луны полуразмытый диск
В Воронеж старый покатился.
Я оторвал глаза от строк
И стал противен мир реальный.
С реки воздушный плыл поток,
К земле звезда неслась спиралью.
1972 г., Москва - Востряково