Угрюмых туч
Проходят караваны,
И вот октябрь.
К северу в окне
Несет ворон
Злой ветер полупьяный,
Он морщит лужи
В пасмурной стране.
В такую ночь
Во тьме запутал нивы
Холодный ветер
С близлежащих гор.
А в огороде
Мокрая крапива
Давно подперла
Рухнувший забор.
Уж топят печи.
По ночам в потемках
Ни фонаря
В деревне грязной нет.
Как не убиться,
Коль несет обломки
Угрюмый космос
Неживых планет.
И света нет,
И слишком мало солнца
В ужасный день,
Крадущийся как страх.
Не ходят в гости.
Тусклые оконца
Едва мелькают
В гибельных полях.
Комбайн ржавый
Стынет возле пашни.
Никто не хочет
В поле прозябать.
Ох, страшно, страшно,
Страшно, страшно, страшно
В России жить.
А жить – как умирать.
И оттого
На кладбище продутом
Не счесть могил
Не нужных всем селян.
Никто не ходит
На шоссе безлюдном.
Никто не едет
К нам из теплых стран!
Забыто всеми,
Рваная собака,
Село больное –
Серая труха!
Не счесть ночей
И дней с холодным мраком,
Когда б хоть кто
Нас вспомнил без греха.
Вот в керосинке
Пламень темен, жирок,
Когда сквозняк
Гуляет из дверей.
И в кошельках –
Не счесть одних лишь дырок.
Все тут живут
В семь тысяч злорублей.
А в старой бане
Пахнет горьким дымом
Былой страны,
Которой больше нет.
Куда б уйти
Свободным пилигримом?
Везде границы!
Жуток этот свет!
Послушай ночью:
Словно кто металлом
Скребет в стекло,
И бродит тут и там.
Настало время,
Ох, оно настало,
Когда живой
Завидует гробам.
Давно не слышно
Песен и гармошки.
Кто пел- тот смолк.
А кто молчит – молчком.
Послушай: ветер
Дует как в окошко,
Звеня стеклом
И выстужая дом.
А слушать тех,
Кто из Москвы высокой
Жужжит
О новой жизни –
Сыт и толст.
От их вранья
Прогнившею веревкой
Мотают горло –
И на тот погост.