Еду, еду третьим лишним
Снегом, поездом и сном.
А в окне замерзшем вижу:
Все - Гоморра и Содом.
Мимо времена глухие
Погубили все и вся.
Окна станции слепые
На слепой луне висят.
Вот из хаоса времен
Шею вытянул Дракон.
Это он гуляет в силе
По российским городам.
В сельском кладбище в могиле
Гонит поезд по пятам.
Спит народец неспроста.
Ни спасенья, ни креста
Души сонные не знают.
И Дракону подставляют
Свои голые тела,
Выгоревшие дотла.
Только я не сплю упорно:
Среди общего измора
Душу еле уберег
От Содома и Гоморры.
Еле-еле я убег
До утра за лес и горы!
Змей проклятый вдаль летит.
Всех пожрал – и вновь кружит
Снегом, снегом да пургой
Над страною неживой.
Под платком иль под тулупом –
Ни души, живые трупы.
Потому без сна до смерти
Без приюта, без рубля
Странным путником на тверди,
Головы не приклоня,
Ехать мне в перекладных
Меж покойников живых.
Утро снова настает.
Просыпается народ.
Хлеб с колбаскою жует.