Пока не окажутся твои пуговицы не на пальто, а там, где мутузили, и боль височная цугом улицу не пробьёт до оконной проруби-иллюзии, где скиснет, стухнет взгляд от него родимого: за твоим столом в твоей пижаме с твоим лафитником...
и рванёт душа сквозь лес осиновый.
Очертя. К чертям.
В два штриха. Лишь одним фломастером. Оживляешь ты жизни коллизии. Но, не смей называть себя Мастером, пока не встретил своего Алоизия!