Поездка та сулила счастья много.
И не пугала, и не страшил тот путь.
А без царя в башке, в душе без Бога,
Меня, дурного, так легко надуть.
Икону "богомазы" расписали,
Чтоб было нам кому поклоны бить.
"Моральный кодекс" спешно накатали,
Чтоб заповеди их нам, грешным чтить.
Мне обещали клятвенно и внятно,
Свободу, Братство, Равенство и Труд.
Всего навалом, разного, бесплатно =
Так, ведь, соврут, недорого возьмут.
Слепым возницей и в густом тумане,
Вёл "краткий" курс вперёд, на Соловки.
По бездорожью, в мраке и обмане,
Лишь "братских" оставляя островки.
Мелькали тени и разводья -
Пейзажа русского рисованный наряд.
Давно уже опущены поводья,
И сами лошади несутся наугад.
Уж смысл и цель поездки потеряли,
Людей загнали тьму, не сосчитать.
Не вспомнить мест, откуда столько гнали,
Да и куда все мчимся - не узнать.
И всюду с пьедестала тянет руку,
Могучая, великая страна.
Она на растерзание и муку
В наложницы пахану отдана.
Россия! В год тот революционный
Горой громадной мышку родила.
Не изнасилованной - соблазнённой,
В семнадцатом, сдаётся мне, была.
...А в розвальнях тоскливо, неуютно,
И временами оторопь берёт.
Теснит на край, где и столкнёт попутно,
Набившийся донельзя в них народ.
По головам, по судьбам, пробиваясь,
На облучок кнуту и топору.
Всё в сторону свою свернуть стараясь,
Втянуть поглубже в "чёрную дыру".
Всё по пути железными локтями,
По рёбрам с хрустом, с яростью под дых -
Поближе подтолкнуть к готовой яме,
Чтоб дольше очередь была бы не про них.
Сначала, вроде, как-бы вместе были -
Жизнь показала, что я был не прав.
Но потихоньку мне глаза открыли -
Всегда прав тот, у кого больше прав.
А "честь" и "совесть" била и садила,
Когда же надо мной навис вопрос -
Она плечом могучим надавила,
Столкнув без сожаленья под откос.
Меня, неполноценного, оттёрли,
Чтоб не совался в их "калашный" ряд.
Но в лагерную пыль не перетёрли,
Хоть не один был сделать это рад.
А я их не хулил и не порочил,
Да и не понимал, за что гоним?
И, глупый, почему им вызов бросил -
"Чем слыть плохим, уж лучше быть таким".
Привыкший с детства всюду коноводить,
Уже к судьбе участья не моля,
Я начал неформально верховодить -
К тому ж играла свита короля.
Трещали скулы, сплёвывались зубы,
Сверкал оскал на остриё ножа.
И жизнь свою бессмысленно и грубо,
Мы прожигали, ей не дорожа.
О, внутриэмигрантские метанья,
Чего греха таить, чего скрывать!
Всё это, всё полусуществование,
И жизнью - то нельзя было назвать.
Отпетым и пропащим назывался,
И запросто мог тоже загреметь.
Но, вот, каким-то чудом удержался,
Чтобы потом о прошлом не жалеть.
Кому-то было надо, чтоб я выжил
Нырнув, хлебнув - остался на плаву.
Отягощённый памятью, как грыжей -
Давно не по течению плыву.
Хочу вернуться, ну, хоть ненамного,
Я в те места, откуда уезжал.
Присесть, упасть бы у того порога,
Пойти и отыскать что потерял.
------------------------------
Взглянув со стороны, как лезут сами,
Всё в те же сани, с дракой и пальбой.
Возненавижу Родину во сраме,
И пожелаю, с тихою тоской