Так, как умеют рассказывать наши хохмачи, ни у кого не получится! Там не только слушать надо, но и видеть! Все эти неподражаемые жесты! Прыжки, ужимки, собственный смех, который зачастую смешнее самой истории! Это что-то! Только что забавную байку услышала, спешу записать по горячим следам! Но передать колорит, вряд ли! У меня не получится! Стало быть так, недалеко друг от друга в разных селах испокон веков проживала родня. Как-то в одном селе умерла бабка. На похороны собралась куча народу, и поминали усопшую всем миром. А наутро сельчане собрали подводу и поехали на базар, жизнь на месте не стоит. В той подводе чего только не было и куры, и поросята молочные, и яйца, и сливки, и сметана, и просто молоко. Так вот выехали еще затемно, едут вчерашние поминки обсуждают, и вдруг, как из-под земли слышат глухой осипший голос, людички, допожииииииить! Да так протяжно, так жалобно, что озноб пробежал по коже, и живность всполошилась, всякая на свой манер, кто закудахтал, кто заблеял, кто захрюкал. А ехали в аккурат мимо кладбища. Делать нечего, набрались смелости, пошли на голос. И что же там! Оказалось, голос доносился из вырытой впрок, для очередного покойника ямы. Заслышав приближающиеся шаги, из ямы с еще большей жалостливостью завопили, людички, вытягните, Христом Богом молю! Яма глубокая, ну, как полагается, кто там на дне в темноте не разобрать! Кинули веревку! ... А в яму угодил старый дед, шел с поминок в село напротив, в темноте и не понял куда провалился. Только чуть очухался, когда слышит сопение, руками помацал, наткнулся на кудлатую теплую шкуру, только начал что-то соображать, как буквально онемел, в упор на расстоянии вытянутой руки, на него смотрели огромные зеленые светящиеся глаза, и вдобавок кто-то больно пнул в живот жестким холодным копытом. Когда дед пришел в себя от страха, он конечно сообразил, что до него в западню попал, отбившийся от стада козел Яшка, с которым мало кто ладил из-за его скверного нрава. А дело было в ноябре. Холодно несказанно. Парадоксально, но можно сказать, деду повезло с козлом. Так в обнимку они напару и коротали ночь, когда объявились спасатели. Раздумывать было некогда, но дед смекнул, если он первым обвяжется веревкой, то кто же тогда обвяжет козла. Обвязал козла, скомандовал тащите, народ и потащил, не ожидая подвоха. И только когда из ямы показались рога, жуткие зеленые глаза, а потом и бородатая морда цапа, который еще и истошно взвопил то ли от боли, то ли от неожиданности, у мужиков сдали нервы, бросились кто куда в рассыпную. Бежали в ужасе, как от приведения, перепугали всю живность на подводе, в переполохе разбились яйца, пролилось молоко, бабы заголосили так, что шерсть на молочных поросятах стала дыбом, а кое-кто и обмочился. Ох, и досталось же потом деду, за то что не предупредил про цапа. Долго потом смеялся народ в этих двух селах, вспоминая, как бабу Маню похоронили. Слово за слово и обязательно в памяти всплывала эта история. Но нашему народу лишь бы пореготать! Пальчик покажи три года будут смеяться! Хохмачи!
