Но вот огонь остыл. В кружении недель
Так стало не хватать искрящихся мгновений.
И жизнь теперь – не та, и цель теперь – не цель.
И нет ни торжества, ни счастья вдохновений!
Сижу-грущу один за призрачным столом,
И маятник часов гарцует осторожно.
Я так умел играть! – играть добром и злом,
Что тошно оттого, что больше невозможно…
…А было – хлеб небес цветами запивал
И звёздные лучи вдыхал душой полночной.
Кружился певчих дней пестрящий карнавал,
И было так легко! Так шелестно! Так сочно!
.