В стылый сумрачный день ты напрасно на крик исходил,
Умолял: "Принимать эту чашу не вздумай, дитя!.."
Я не слушала слов, а когда ты остался без сил,
Чашу с ядом поэзии взяв, осушила шутя.
И теперь этот яд беспрестанно гуляет в крови,
Проливается строками, будто из вспоротых вен,
В суету серых буден напрасно меня не зови -
Я хореем и ямбом навеки захвачена в плен
И отравлена словом. А если его не излить,
В тот же миг оборвётся дыхание, сердце замрёт.
Протянулась рифмованных строк путеводная нить,
Что ведёт через жизнь - без привала, вперёд и вперёд.