Разрешил колебанья июль,
Легкомысленно вея в окне.
На прищепках заржавленных тюль
"Все возможно!" – наскрипывал мне.
Безмятежно текли облака.
Я читала Тарковского вслух.
Он мне храбрости дал для звонка.
Ты сказал, что свободен до двух.
Сумку летнюю с кресла схватив,
Босоножки надела бегом.
Со струёй сквозняка – на прорыв.
Дверь захлопнулась. Вздрогнул весь дом.
----------------------------------
Через годы случилось достать
Старый томик из залежей книг.
Узнаю, как слепая, опять
Безмятежного счастья язык.
Как дала тебе в руки листок...
Ты бродил в сокровенных стихах...
А дрожащие руки и слог
Выдавали волненье и страх.
Вновь июльской струёй ветерка
Тюль взволнован, и сладко поёт:
"Все возможно!" Хоть ты в облаках...
Но стихи – это мой самолет.