Я слышу над Одессой шёпот...
1.
— Я так хочу вернуться к маме,
Но я не знаю, где она.
— А я лежу в огромной яме
Без покаяния и дна.
О дочка, что со мною стало,
Изъела известь мне глаза,
Как я тебя любила мало,
Моя родная егоза.
— О мама, я ведь тоже в яме,
И надо мною груда тел,
А выше глаз земля с бурьяном
И твой любимый чистотел.
— Зачем тебя с собой позвала
На площадь в профсоюзный дом,
Я не хотела, чтоб ты знала,
Как пахнут трупы под огнём.
2.
— Карниз так узок и так близок,
А до земли пять этажей,
Стреляют наци в окна снизу,
Кричат: — Москаль, будь половчей!
Огонь становится всё ближе,
И нет пути продлить мне жизнь,
Иль тело пламенем оближет,
Иль пуля в глаз, иль насмерть вниз.
— Сынок, хватайся за верёвку
И прыгай, я тебя приму...
Они лежат, рукою ловкой
Добиты битою во тьму.
— Всё. Снято. Крупным кадром.
Теперь подальше вывози. —
Отец и сын в обнимку рядом
Лежат убитые в грязи.
Их тоже в яму закопали:
Успели «без вести пропасть», —
На рву нацисты аж сплясали,
Сплясали гопака в запале,
Залив горилки в свою пасть.
3.
Вот девушка в окне рукою
Кому-то машет, что жива,
Хоть нет огня, но нет покою:
Выламывает двери тварь.
Она металась и молила
Стрелявших в дверь на этот зов:
Им дали час, чтобы хватило
Ещё живых отправить в ров.
По этажам шли, всех обшаря:
И кто дышал, и не дышал, —
В затылок пулю посылая
На всякий случай, чтобы знал.
* * *
Теперь вы все среди «пропавших»,
Вас вывезли сквозь чёрный ход,
И Бог судья для тех, копавших,
Убивших, или это знавших,
И Суд Его для них придёт.
2014