Желчью истекла на плахе
Мной казнённая луна.
Млечный Путь трепещет в страхе,
Полночь приговорена.
Я сегодня – в прокурорах,
В судьях я и палачах.
В моих мрачных коридорах
Бродят призраки в слезах.
Мне приятно делать больно
Мирозданию всему,
И грехи мои довольны
Воплощенью своему.
Я – пример грехопаденья,
Подлый делатель сирот,
Я не поддаюсь леченью,
Я – всех чёрных сил оплот.
Я немыслимо безбожен
И безбожно одинок.
Мне один лишь путь возможен,
На который бес обрёк.
Мне себя – и то не жалко,
Я расплаты не боюсь.
Нагадала мне гадалка,
Что я сам собой казнюсь.
И не станет зла на свете,
Растворится пепел зла…
Это будет на рассвете,
Обнажённом догола.
А меня… меня не будет,
Будет тишь да благодать.
Мир меня навек забудет
И не будет вспоминать.
И луна воскреснет снова,
И восстанет Солнце вновь,
И божественного слова
Разольёт на мир любовь…
Но когда меня не будет,
В палачи пойдёт другой,
Кого жизнь с лихвой остудит
Одиночеством-тоской.
Он дождётся своей ночи,
Часа смертного греха –
И казнить луну захочет
Острой бритвою стиха.
Он захочет чёрной тушью
Небо синее залить,
И бессмысленною чушью
Всё и вся во всём винить…
Но пока ещё не вечер,
Время Оно не пришло,
Ещё время как-то лечит,
Побеждая в мире зло.
Ещё этот грешник новый
Хочет счастливо уснуть,
Ещё меч его калёный
Где-то точит Млечный Путь.