Катились дни, похожие на сон.
И я катилась голью среди голи,
Бедней, чем чернокожий Соломон,
Жевавший колбасу среди магнолий.
Был привкус нищеты неистребим:
Он как прирос к кускам чужого хлеба.
И празднично безоблачное небо
Казалось глянцевисто-не моим.
Колбасы оставались на потом:
Их много было в здешних магазинах,
А я тянула годы, как резину,
Их наполняя сумрачным трудом.
Разбогатела? Нет, наоборот:
Я вдоволь поскиталась по планете,
Легко пуская доллары на ветер,
Несущий мой гудящий самолет.
Я выстроила крохотный Эдем,
И многое по-своему успела.
А колбаса… Да я ее не ем!
И в юности, как помнится, не ела.