"Тук-тук-тук-тук" - донеслось из прихожей. В дверном глазке дожидался Малкольм. В уже знакомом "боевом" шмотье, все с той же черной бабочкой. С красивой коробкой конфет в хэндах, и еще на его запястье висел бумажный пакет. Я торопливо открыла двери.
-Привет-привет, Мелоди! Давно не виделись. В прошлый раз наши переговоры закончились довольно быстро. Не находишь? - на его щеках мило светились ямочки. Я улыбнулась в ответ.
Как только Малкольм прошел за порог, на свету я увидела ранки на его лице - пару царапин блестели на щеке, а на подбородке чуть содралась кожа, прям как на его ладонях.
-Черт!.. У тебя кровь, Малкольм! - испугалась я.
-Да это хрень сущая, блин, - отмахнулся приятель. Казалось, он вообще не обратил никакого внимания на повреждения. Он был в очень хорошем расположении духа. Малк продолжил. -...мне сейчас делать особо нефиг. Решил вот тебя проведать. Ты ведь не против, а, дорогая? У меня тут и бабки лишние завалялись. Я сладостей притащил. Малкольм сегодня добрый. Малкольм угощает!
-Спасибо, Малкольм. Очень мило с твоей стороны, - тепло поблагодарила я. В сладком меня обычно ограничивали - родители не любили разбрасываться бабками, потому и дома из сладкого максимум были какие-нибудь захудалые печеньки или вафли.
Я приняла подарок Малкольма - белую коробку конфет и пакет, доверху набитый всевозможными сладостями. Мне в голову снова пришла мысль, что столько лишних бабок у него неспроста.
***
Мы перебрались в гостиную, и я захватила аптечку.
-Пустяки, дорогая! - заверил Малкольм. Но возражать явно не хотел.
-Как ты умудрился так? - спросила я. Царапины были еще свежими. Мелочи конечно, но по себе знаю - немного больно, и нервирует до жути. Я подула на царапинку на его щеке.
Малкольм очаровательно улыбался, поглядывая на меня, наблюдая за моими осторожными действиями. Я тогда уже аккуратно наклеивала на его щеку пластырь.
-Ваау, да обо мне так даже ма и не заботилась, с момента моего рождения, - он посмеялся, забавно жмурясь; я в то время залепила пластырем еще одну ранку, прямо над бровью.
-Ну, а мне столько сладостей никогда не притаскивали!.. - по-моему, мы неплохо дополняли друг друга, и Малк явно был с этим согласен.
-"Как умудрился", спрашиваешь? - он вернулся к прежней теме. - Ну, это я еще не умудрился, блин! Другану моему, на данный момент уже предателю чертовому, куда больше досталось. Новый зуб у него не отрастет.
-Ого! Не повезло парню. А где он накосячил?
-Жирный недоумок. Тобби говорит, надоело ему в "мои игры" играть. Несерьезно, видите ли! - хохотнул Малкольм. - И, как выяснилось сегодня, нашел себе другую компашку.
-А его, так называемые друзья, они лучше, что ли? - усмехнулась я.
-Да-да! - саркастически сказал Малкольм. - Берут тупо большинством. В их стремном сборище человеков шесть, кажется. Включая жирного. Вот он и притащил свою тушу вонючую к ним. Чем больше народу, тем проще устраивать грабеж и прочие такие делишки. И забить любого раздолбая всей кодлой куда легче. Но мне он так, само собой, не сказал - сказал лишь, что со мной особо много не награбишь... Ну я, впрочем, плохого ничего не творю, дорогая! Иногда, бывает, хватаю, что захочу. А вот Тобби за бабками гонится. И чем больше народу в деле, тем ему и проще. Трус проклятый.
-Здорово конечно вы там отрываетесь!.. - немножко не по себе становилось от таких рассказов. Но заинтересовало - я слушала что-то новое и непривычное для себя.
-А ведь раньше мы с ним друганами были!.. Он мне немало "хорошего" наговорил сегодня. И сказал, что его уже ждут - новые "кореша" ждут, блин. Видал я этих ребяток - отбросы какие-то, и вид у них как со свалки. Хотел он слинять к ним благополучно. Ага-ага! "Благополучно", блин! В общем, не понравилась мне выходка старины Тобби, вот я и проучил его чуток.
-Да, теперь придется ему награбить немало бабок, чтобы оплатить дантиста, - посмеялась я.
Мы снова расположились в комнате у камина, притащив с собой чаек и гору сладостей (как я уже догадалась, бабки на сладости Малк у кого-то конфисковал). Узнавали друг о друге все больше: он рассказывал о своей жизни, а я - немного о своей. Малкольм был тем еще бунтарем. В основном он жил (а точнее, "отрывался") по принципам в роде "живем один раз" или "если нравится, бери" - как-то так, в общем. Но я не восприняла это как что-то очень плохое - все-таки, он не портил никому жизни, а так, лишь творил что-нибудь ради забавы. Ну да, грабил иногда кого-нибудь вместе с парочкой френдов. Но за бабками он никогда не гнался, в отличие от других - Малк жил в адекватной среднестатистической семье, в хорошей такой квартире, с работающими родителями (как и я сама, впрочем) и ни на что не жаловался. Но если он чего-то захотел - он мог и кого-нибудь обчистить. Мой дружище считал несправедливым то, что некоторым обывателям дается все сразу, когда им это нахер не надо, а тем, кто что-то хочет - нифига. А жить и не получать ничего, что хочется - это глупо и бессмысленно - говорил Малкольм. И, "если можешь отнять - заслужил, твое по праву".
Ну, и еще, как вы уже слышали, Малк оказался любителем размять кулаки. Говорил, некоторых негодяев надо проучивать. Как в случае с его прежним френдом, например. Но это меня ничуть не смутило - мальчишка, хулиган, что с него взять? Тем более, что "бить фейсы всяким негодяям и отморозкам" - разве плохо?
Время близилось к десяти, но для нас вечер только начинался - "выгонять" Малкольма мне совсем не хотелось. И ему покидать меня - тоже. И без разницы, что завтра рано в школу - мне не хотелось только из-за этого оставаться под вечер одной, и, приготовив уроки на завтра, ложиться спать. У меня впервые появился такой интересный, забавный собеседник - можно же хотя бы раз засидеться допоздна?
-Пошли, включим ящик? - предложил Малкольм. - Любопытно глянуть, что там за хреноту в это время народ смотрит.
Мы перетащили чай и вкусности в гостиную. Малк расположился на креслокачалке, забросив ногу на ногу, и я тоже забралась на вторую. Мнения наши по поводу ТВ-программ были схожи...
-Что тут у нас? Ваау, комедийное шоу! Какой юмор, браво, браво, - прокомментировал Малк, после чего мы чуток поугарали. Разумеется, не над "шутками" в ящике! - Кал, - он скорее переключил эту глупую ерундовину.
-Фу, опять какая-то хренота про идиотское правительство... и почему обыватели взахлеб это смотрят?
-И не говори, душа моя. Самое забавное, они делают вид, что что-то смыслят в этом, своими трижды промытыми мозгами!.. Так, что там дальше?
На никому не известном канале показывали какого-то дурацкого клоуна. Серьезно, ну кто будет это смотреть?
-Ваще, просто копия старины Винни, такой же глупый фейс, - хохотнув, решил Малкольм.
-У тебя есть знакомые из цирка? Хех!..
-Ну, почти, блин. Здоровяк один со школы. Тупой, конечно - он до сих пор таблицу умножения нифига не знает - но в махоче он был бы незаменим!
-И как он тогда дошел до старших классов? - со смешком спросила я.
-Не знаю, дорогая, не знаю! Тупой, самый тупой был из всех нас. Но в этот раз кстати, его на второй год все-таки оставили. Торчит в девятом, блин. В общем, думал я вытащить его как-нибудь прошвырнуться - встретим новую компашку Тобби и напомним этим выродкам грязным, кто тут главный. Только нам еще кто-то нужен. Питера можно взять - он тихоня конечно, но любые мои идейки поддерживает - он со мной как-то выходил на дело, ну, еще когда мы с Тобби корешами были. Втроем мы уже их загасим - и плевать, что их шестеро. Когда это нас тормозило?
-Я не особо разбираюсь в тонкостях уличных потасовок, но... по-моему, это опасно. Рисковать так из-за какой-то кучки отбросов!.. а что, если вас полисмены застанут?
-Кого они застанут, так это поколоченную компашку Тобби, когда мы уже скроемся! А "приятели" наши старые будут валяться в подворотне, в крови и грязищи и прочем дерьме... еще и издавая какое-нибудь "ы-ы-ы", или "у-ху-ху-у"! Там-то полисмены их и сцапают! Придурки эти много чего натворили, их просто так никто не отпустит! - озорные огоньки плясали в голубых глазах Малкольма.
-Ты слишком самоуверен, Малкольм. А если удрать не успеешь? Что тогда? Об этом ты подумал?
-Всегда успевал, а в этот раз что изменится-то? - ответил озорник. После чего не без интереса отметил. -...а ты, я вижу, забеспокоилась обо мне, да? И не надо отмахиваться, я сразу заметил, что понравился тебе, дорогая! - Малкольм будто намеренно пытался вогнать меня в краску. Наглец с озорными искрами в глазах!
-Да ты просто балбес, Малкольм, - дурацкое хихиканье, которое я не сумела сдержать, сдало меня с потрохами. Я швырнула в приятеля легкой подушкой с дивана; Малк просто смеялся - понимал, гад, что победа за ним!
-И не смущайся ты так! Скажу сразу, что еще с первой встречи ты мне очень приглянулась. Знаешь, будь я чуть более наглым и отмороженным, в прошлый раз я одними догонялками не ограничился бы, блин!
-Несмешная шутка, Малкольм!
-Кто ж шутил, а? Но, я ведь сказал - я еще не настолько "наглый и отмороженный"!..
Жар вовсю фигачил на моих бедных щеках.
-Ладно - обращу внимание только на то, что я тебе понравилась!..
-Но зато я с тобой честен!.. По-моему, это куда лучше лицемерия.
Мы уже и забыли о дурацком-клоуне-двойнике-Винни, который продолжал отплясывать что-то нелепое и паскудное в телике. Малкольм снова щелкнул канал.
-Черт. Только не дебильная эстрада. Выключи этот шлак, умоляю, - попросила я, после чего мы снова поугарали.
-Любителям хорошей музыки по телику ловить нечего, - согласился Малкольм и выключил бесполезную коробку. - Сыграй-ка мне на пианино, радость моя.
-Ой, а ничего, что уже одиннадцаь часов?
-Забудь. "Стражи" порядка не припрутся, им вломы срываться среди ночи на какие-то там жалобы, - убедил Малк. - Так что, я жду прекрасной музыки!
Малкольм спокойно подошел к пианино, поднял крышку, ногой придвинул стоящий неподалеку стул и удобнее устроился на нем. Упрямый мне слушатель попался! Зато я нашла родственную душу. Еще никто не просил меня сыграть.
-Ну, пусть будет по-твоему! - я тоже подскочила к инструменту и заняла место для пианиста.
Я решила исполнить что-нибудь из того, что знала очень давно и могла хорошо сыграть. И выбрала чудесную пассакалью Генделя, которую Малкольм сразу же узнал. Начала я как-то неуверенно, но как только Малк подбодрил меня, восхищенный музыкой, восхищенный исполнением, я заиграла так, что вкладывала в каждый удар по клавишам свою душу. Разве что играла я в чуть более медленном темпе.
-Великолепно! Потрясающе!
Я продолжала играть - то плавно и спокойно, то быстро и звонко, он продолжал слушать, но вдруг нас прервал мощный стук по другую сторону стены.
-Подыграть нам решили. Только вот у них явно нет чувства ритма!..
-Продолжай! - сказал Малкольм.
Но как только я снова взялась за прерванный такт, со стороны балкона донесся какой-то вопль. Как и следовало ожидать, недовольные зомбо-соседи, насмотревшись пропаганды по ящику, уже давно ложились спать к этому времени, чтобы весь следующий день с самого утра до позднего вечера угробить на бесприбыльной работе. Вот они и подскочили со своих кроватей, от сильных и темпераментных ударов по клавишам, и принялись что-то там орать из открытого окна. Но из любопытства и забавы ради мы пробежались на балкон и приоткрыли оконную раму. Соседний дом был на довольно коротком расстоянии от нашего - метров шесть-семь где-то.
-А ну прекращайте, сейчас же, негодяи!!! - из окна напротив вопили двое каких-то человек. Похоже, это была типичная семейная пара, которая уже как лет десять существует под одной крышей, и они изрядно так задолбали друг друга.
Мы с Малкольмом переглянулись, не сдерживая смешков.
-Прошу закрыть рты, дамы и господа! Вы прерываете наш концерт! - звонко ответил им Малкольм.
-Хулиганы безмозглые!!! Если не прекратите, мы придем разбираться!!!
-А не пойти ли бы вам лучше нахер, тебе, урод престарелый, и тебе, грязная кошелка? - после этой фразы Малкольма меня охватил искренний смех. Я все-таки была чуть поскромнее своего приятеля, потому и ограничилась жестами обеих рук. Означали они абсолютно то же самое, что и сказал Малкольм в первой части предложения. Люди принялись возмущаться еще громче, из другого окна подключился кто-то еще, а мы, просто ухахатываясь, захлопнули раму и вернулись к громкому инструменту.
Сыграли еще пару композиций - я выбрала те, что попроще и попросила Малкольма подыграть на большой октаве. Вышло очень даже замечательно, особенно вальс!
Люди все еще стучали по стене, но вскоре умолкли. А потом, спустя еще минут десять, мы завершили свой звонкий концерт.
-Ничего себе, поздно-то как уже, - Малк глянул на старинные напольные часы. - Я-то к жизни ночной привык. Всегда в это время где-нибудь с корешами шарахаемся. А ты как, Мелоди? Не собираешься еще меня выпроваживать, негодяя этакого?
-Зачем мне "выпроваживать" тебя? Будь я одна, уснула бы тупо со скуки!
-Выходит, ты у нас тоже любитель ночных посиделок!..
-Ну, порой - да. Я всегда одна в это время. Обычно приходиться засыпать раньше, как никак у меня заняты все будни - школа, музыка, потом снова музыка, еще и по школе задают дофига... Но иногда хочется посидеть вечером подольше. Не люблю, когда "завтра" наступает слишком быстро. И мне нравится смотреть на звезды. Кстати! Пойдем, покажу тебе кое-что очень клевое!
Я провела Малкольма в свою комнату. Комната у меня была совсем небольшая и довольно скромная, но зато на потолке сияли самые настоящие звезды на ночном небе! В крыше темнел застекленный проем. Конечно, не на весь потолок, но даже такого "окна" хватало, чтобы перед сном полюбоваться ночным небом.
-Ого! Сестричка, да у тебя тут здорово! И телескоп есть, вау, - огляделся Малькольм. - Я тоже люблю астрономию. Говорил же, у нас много общего!..
-Ага!.. но только отсюда ничего особо не увидишь. Как-нибудь, как тепло будет, вытащим его на крышу!
Время с Малкольмом пролетало незаметно. Зажигались все новые звезды. Сигарки, которые мой френд переодически покуривал у распахнутого окна, тлели одна за другой. Я сидела на подоконнике, забравшись на него с ногами и согнув их в колени, а Малкольм расположился напротив меня. В центре на занятом нами подоконнике потихоньку остывали две чашки черного кофе.
-Малкольм, а можно мне тоже? - спросила я. До этого я никогда не вкушала дым. Но тогда, в такой приятной обстановке, и из своего любопытства, вдруг захотелось.
-Да я дурно влияю на тебя, пташка, - усмехнулся Малкольм.
-Во-первых - неправда, во-вторых - ерунда... Сам ведь говорил, "один раз живем", или, "делать надо, что хочется"!
-Ага, подловила-таки! Убедила, так уж и быть, - протягивает мне новую сигарку, а сам дымит своей.
Я попробовала затянуться, как это делал Малкольм, но в первый раз сильно закашлялась, чем позабавила его. Потом уже получилось, и мне даже понравилось. Было в этой дряни что-то приятное.
Мы продолжали очередную беседу, допили кофе, скурили еще по сигарке, а потом, спустя полчаса мы уже болтали завалившись поперек кровати. Болтали и любовались звездным небом.