Когда-нибудь седой аятолла, высокий, сухощавый, молчаливый, придет к Стене и скажет:
«О, Аллах!
Полны тысячелетние могилы, в которых перемешан братьев прах. Ты вёл меня, и мне достало силы всех пережить, смиренных и спесивых, и знамя донести, врагам на страх.
Зачем?
Боролись насмерть, не на жизнь, и крови при этом не жалели ни на что. Плодились, исчезали, но за то Ты нас дарил своей святой любовью превыше всех. Мы первыми порог Твоих чертогов преступали в Славе, а тех, кто усомниться в Вере мог мы предавали смерти. Тот не в праве дышать, и осквернять собой сей мир, кто недостаточен в Любви к Тебе, о Боже.
Так жили мы, и жили так враги. Кумир их вёл в веках дорогой той же.
Другие были, кто презрел борьбу, бряцая не мечом в бою, но Книгой весь мир желая покорить. В Судьбу наивно верили глупцы! Религий истории, как и людей, просты. Не выживает Мудрый, но бессильный, и меч равняет всех, и пустоты достанет всем. Там. Под плитой могильной.
Все там теперь. И правый и виновный. Я победил. Я здесь. Стою один. Скрижали, Книги, Храм, Венец Терновый в ногах моих. Я – Царь. Я – Господин. Один стою. Стена и Я. И новый готов родиться за горой рассвет.
...Тысячелетья славы и побед, тысячелетья боли и позора. Все так же океан смывает след, все так же неприступны эти горы...
Зачем?»
И он опустится на землю на колени, не выбирая нужной стороны. И череда бессчётных поколений за ним восстанет. Встанет у Стены.
Один... Один! Последний могиканин, в чьих жилах кровь, что старец Авраам своим потомкам передал, как знамя, чьи предки, следуя своим стадам, пришли на землю, заложили камень. Кому из них Бог первородство дал? Кто ближе был к Нему?
Ответ утерян в тысячелетних спорах и вражде. Его не отыскать ни в древней вере, ни в каменных святынях. Нет нигде тех слов что произнес, предвидя сердцем вражду детей, и внуков, и колен, Отец слабеющий на ложе смерти.
Жизнь коротка. И дальше только тлен. Лишь прах и тлен для всех в земной юдоли. И патриарх отличен только тем, что пережить успел немного боле.
Ни в камнях стоптанных, ни в книгах не найти ответов на проклятые вопросы. Тысячелетья боли на пути, и выкосили гостьи черной косы обочины. И сабли на скаку срубили головы и правых и виновных, и дев невинных вновь и вновь влекут насильники, и жгут соседа снова за Слово. За Молчанье. За Ответ не тот, что каждый ожидал услышать. И окончанья не было, и нет, и звон клинков все так же Песню пишет.
Песнь Песней.
Веру и Любовь, хрипя и радуясь все так же дети славят, к Отцам взывая искренне. Но вновь на тризне Смерть все так же бал свой правит.
...Уйдет в песок Стена, и вновь оливы покроют место, где был прежде Храм. Народы новые всё той же древней силой прокатятся, как пена по волнам. И где-нибудь в Памире или Куско родится мальчик с неземным лицом...
Народы умирают, это – грустно, но снова Жизнь рождает праотцов.
Жива земля. Пока жива. Какое
ей дело до народов и веков?
Какое дело ей до нашего покоя,
Поэтов, Гениев и просто – Дураков.
10/29-31/06, ред 2/2013