Ни к чему теперь букетики – сгинь!
Те ромашки, что дарила тебе –
Огербарены, замётаны в синь
Глаз твоих, что прозябают в тепле.
Был когда-то и певец, и король,
Околдовывал, нашёптывал рай.
Никудышный из тебя Чайльд Гарольд:
В гуще сумрака – «ланфрен» да «ланфра».
Что ты выгадал, прибившись к земле?
Баньку чистую, тайгу, огород?
Так по Сеньке и косыночка. Млей!
Опечатывай наливками рот.
Не урод, поди, а всё же – туда,
Где и проще и сытнее. Раз, два!
Смелость приступом берёт города,
И в приданое – ни дар, ни товар.
Через год забродит небо вином,
И захочется вразнос и взахлёб.
Будто призраки – и дети, и дом.
И спокойствие – позор и поклёп.
И захочется ундин и Татьян,
Синеоких утопичных Лилит.
Ты вернёшься, перезревшее «Я».
Кто схоронит, тот, авось, сохранит…