Осень. Воскресный вечер. Луна покрывается хромистым льдом. Сумрак глаз отзывается самым глубоким молчанием. Венецианским стеклом играют свежие лужи, вдыхая фонарный дым, и бледное заиндевевшее облако напоминает огарок свечи, оставшейся от нашей последней встречи. Я подношу чашку чая к губам, словно беглый глоток уходящего лета. Настольная лампа отсвечивает желтизной опустевших аллей. Камушком, брошенным в озеро, в молчащее сердце летит осколок луны, и рана становится нежным всплеском воды у причала застывшего города, засыпающего под пледом угольных кровель…