Забыл как ласкать губами слова и лишь предчувствие голоса жаждой сжимает горло. Больная весна вплетается в феврали вот так же, обычно. Но тщетно глотает город еще не слетевших капель тяжелый ритм, и я, открывающий рот здесь, нелеп и тщетен. Язык прилипает к небу и в нем горит, случайным лучом пробивая холодный щебень. Твоими чертами сухо хрипит гортань, отсеяв десятки лиц в бесполезном вдохе. Прошу об одном - прости и прими бардак из серых осколков, в какой бы прочесть эпохе его ни случилось. Он для тебя в любой из будущих, или сегодня - во что я верю. А небо пока, последнее, как любовь в плену неминуемых губ, обрываю дверью.