Окончен снова цикл превращенья. За окнами деревья в стиле «ню». Но я – противник всякого забвенья, тобой любуюсь и тебя храню как бабочек под стёклами распятых, как ландыша скелет между страниц. Нанизаны на точки невозврата в морщинах комнат перья чёрных птиц. Скажи, зачем хранят воспоминанья? О тех, которых больше не вернуть. Необходимы культы увяданья – без них напрасен в будущее путь. Бывает, что разлуки неизбежны. Храню тебя, я человек-музей, старинной болью пьян, а мы, как прежде, не тронуты печатью беглых дней. А если вечно молод, значит проклят? И где-то должен быть ещё портрет? Пускай истлеют тайные пороки, [здесь права на ошибку больше нет], и чтобы мы с тобою не познали ни пепел роз, ни слёзы хризантем, придушенных скрипучей лентой алой – в венках, для уходящих насовсем. Пробьют часы, а дата неизвестна. Опять мелькнёшь, как призрак в зеркалах. Возлюбленным на кладбище не место. Прошу, останься, даже если… прах.