«Эх, Андрюша, нам ли быть в печали!»... Компания подвыпивших людей поёт, не больно стукаясь плечами, В какой-то будний общепраздный день. Они поют, но с ними не играет Ребристым телом вятская гармонь, А городское солнце догорает, Встаёт Луны обкусанный ломоть Они поют, горячее на блюде тепло теряя, горкою лежит, Они поют, и может быть не будет Зла, выяснений, горя и обид. В сетчатке глаз их места не находит Стол неопрятный с кляксами еды, Там свет и слёзы в вечном хороводе садов, где вихрем с белых яблонь дым. И спев «Андрюшу» дружным a capella, Уже без тоста выпьют, как пить дать, А женский пол сноровисто, умело Начнёт для чая стол освобождать. Но завтра будет буден день, работа, Недельный центр, а жалко, вот облом! Ах, если б завтра выдалась суббота, Подольше все попели за столом. Казак гулявый, верная Катюша, Степан на стрежне с бедною княжной. А может девка выбралась на сушу? И стала чьей-то скучною женой. … Там в небесах, где сетью Божьи тропки, Андрюша зачехлил свою гармонь, Вздохнув, убрал сады свои в коробки, И «Спать горам!» приказ озвучил он
