А потом пришел Сократ.
(Был ему народ не рад).
Два часа твердили к ряду:
- Аффтар, лучше выпей йаду!
Также был еще Гомер,
Рассказал нам про химер.
Перебил его Улисс –
В общем, чуть не подрались…
А печальный Лао-Цзы
Все твердил свои азы:
Дескать, смерть и алкоголь
Умножают боль на ноль.
Погрозил из ближней рощи
Нам Кофуций: «А-я-яй!
Без потребностей жить проще…
Есть потребность – наливай!»
Без особенной сноровки
Не наполнишь стаканы.
Чахнут-сохнут на веревке
Пифагоровы штаны.
Хоть живем не исполинно,
Только все-таки живем…
Белый свет сошелся клином,
Пролетает над жнивьем…
И речам, и мыслям в тон
Достает флакон Платон:
- Истину несли на блюде
Людям…
Но среди пальбы и воя,
Пересудов и молвы,
Как задеть их за живое,
Если все они мертвы?..
Это лучшая проводка,
Без нее не греют дни.
Будем говорить про водку –
Надоел нам Жомини.
Тут на сцену вышел я:
- Братья! Мы одна семья.
Первое: живите дружно,
Если уж перо – оружье…
Больно подбирать слова –
Это два.
А в-четвертых, очень сложно
Жить в такие времена:
Нет, стихи писать возможно,
Но продать их – ни хрена!
Отчего мельчают темы,
Но все больше дыб и плах?
Отчего печально тени
Поразвешены в углах?
Долго ли мне быть в прострации,
Ждать прозренья своего
И столбом торчать в пространстве,
Но не значить ничего?
Рыскаю, ищу истоки.
На пути мильоны ям…
Накачу четыре стопки
И – в четырехстопный ямб!
Чтоб минуты шли бодрей,
Был изобретен хорей…
Я в толпу бросаюсь сдуру
(Пламенеющ, а не вял),
Делаю литературу,
Но подводит материал.
Пусть раздрай и нескладуха,
Славлю белосветье вслух –
Полная свобода духа,
Аж перехватило дух!
Жизнь идет совсем простая
От великих дел вдали,
Но любви моей хватает
На шестую часть земли…