Я знаю - что дал мне Юпитер возьмёт Сатурн,
но это предчувствие, собственно говоря,
трагедия, знаешь ли, выше из-за котурн,
а то, что струится по венам, похоже, яд:
пульсирует, жжёт, заставляет идти на риск…
затем – укоряет, когда ты не преуспел…
Кровь - вечное зарево, это - не слёзы-слизь,
а римлянин – это патриций, а не плебей!
Давай, помогай мне Менандр*, веселей с тобой,
без лишней воды - вот на небе и дождик стих,
от первой реки жребий брошен – нам до второй,
которой название вечное – воды (Тибр).
Осталось немного до звёздного молока,
Волчицы налиты трепещущие сосцы,
история рвётся, как будто гнилая ткань,
когда у кормилицы новый напоен сын.
Да ты, Рубикон, очень мелок, иду – смотри
на угли, которые завтра растопят печь,
Вулкан говори, кузнеца пусть услышит Рим -
тебя, Рубикон, невозможно не пересечь.
* Плутарх утверждает, что Цезарь произнёс слова, ставшие "крылатыми" по-гречески, цитируя реплику из комедии Менандра.