Я выросла, а сада уж и нет.
Репейники заполнили куртину,
Восстали, заглушили и малину,
И портит этой вольности картину
Лишь яблони рассохшийся скелет.
Но арка виноградная жива:
Грустя среди бесплодного поместья,
Над ним лозы возносит перекрестья,
И виноград как-будто шепчет: «Здесь я,
Где листья превратились в кружева».
А в гуще обнаглевших сорняков
Вдруг вырос гордый тип иной породы.
Он метит мощной кроной в неба своды…
О сколько же в запасниках природы
Таится нам неведомых ростков!
И наблюдая вместе жизнь и смерть –
Угасший сад на возрожденном поле –
Я вспоминаю детство поневоле,
И сердце вдруг сжимается от боли,
От страшного желания успеть
Втащить сюда тот дедушкин верстак
И мной уже освоенный рубанок,
И парусник, сколоченный из планок,
Но детства исчезает полустанок
Быстрее, чем упущенный судак.