Медленно шел, переваливаясь,
Поезд… Забыв обо всем,
Каждому деревцу кланяюсь
И обнимаю жнивье,
Катят со мною селения
В тихую заводь прудов.
Яркий своим оперением
Миг ожиданья медов.
В буднях грачиного воинства
Слышу дыханье степи –
Мне бы с подножки поезда
Пашнею в дали уйти:
Там, где громадой лохматою
В землю вошли облака,
Можно увидеть распятую
Юность свою в синяках,
Можно в забытое давнее
Прыгнуть с исхоженных троп –
Глухо закрытыми ставнями,
В сторону Азий, Европ,
Встанет деревня, по пеленгу,
К синим разводам пруда –
Мягко аукнется берегу
Золото в буйных садах
И, оживая, завалинки
Вновь обретут голоса.
Даже для самых маленьких
Сказку соткут небеса.
Выйдет духмяною грацией
Прямо к околице степь…
Чья-то объявлена станция –
Хочется плакать и петь!
Поэзия дождя
Лопочет бредни Майский дождь
Капелью щедрою рифмуя
Дремавшую дотоле ночь,
Что потеряв надежду всуе
Внимать звучанью нежных струн
Дождей, рядившихся в туманы,
Скрывала взоры сонных лун
И звезды зреющей нирваны.
Так мысль, дремавшая давно,
Возводит в ранг стиха куплеты,
Поймав в цепочке слов звено
Недостающее поэту.
Мистерии мрака
Когда в тумане стылый берег
И город тонет в мутной мгле
В купель жестокую мистерий
Я погружаюсь и, в петле
Бредовых мыслей вижу:
Воланд
Явился на кровавый бал.
В душе смятение и холод –
Таким ли грезился финал?
Хотя, в прелюдии химерной,
Звучал и реквиема тон,
В речах пророков – лавы скверны,
А в вожделеньях тайных – трон,
Сгубивший души смертных многих,
Познавших власти сладкий вкус.
На бале Сатаны, в итоге,
Пьют вина и «не дуют в ус».
А люд опять в котле войны –
Сегодня бал у Сатаны…