Не пил я вкуснее и слаще
Колодезной звонкой воды.
Тогда было всё настоящим:
Был я настоящим и ты.
Да разве не помнить могу я,
Как первой любовью был глуп?!
Тот липкий восторг поцелуя
Шелковицей крашеных губ…
А как убегали от ливня,
Что плетью нам пятки хлестал!..
Ты помнишь, как радуге имя
Я будто бы дочери дал?
Я трепетом помню подкожным
Ту жаркую спину коня,
Что к речке галопом безбожным
Несла удалого меня;
А помнишь тех чёрных пиявок
На белых ногах рыбака?
А юных цветастых цыганок,
Журчащих вокруг дурака?
А жирную смоль чернозёма, –
Хоть прямо на хлебушек мажь?
А ласточек в небе изломы?
А наш камышовый шалаш?
Как спелый ломали подсолнух…
Набитые рты скорлупой…
В траве неопознанный шорох…
Страшилки под полной луной…
Куда это всё могло деться,
Наскучившей повестью стать?
Когда же мы это наследство
Легко предпочли потерять?
Легко предпочли заблудиться
В дремучих своих городах,
И серой толпой отразиться
В стеклянно-усталых глазах.
Спешим по делам всё куда-то,
Бессмысленно жить устаём,
А где-то саманная хата
Гостей ждёт кубанским борщом.
Скамейка хромая ждёт встречи,
Ждут волны пшеничных морей,
Ждут гордо зелёные свечи
Парящих вдали тополей.
Прости нас, Кубань дорогая,
Прими нас такими, как есть.
Ушли мы телами из рая,
Но души оставили здесь,
Чтоб их пеленать в твои росы,
Веночки из радуг плести,
В ночи переспелые звёзды,
За пазухой пряча, нести.